Наивысшая Мудрость, которая направляет всё в этом мире, иногда допускает падение своих святых ради того, чтобы они поднялись вновь и служили Ему с ещё большим рвением и с ещё большим благоразумием двигались навстречу совершенству, при этом блестяще побеждая тех, кто стоит на пути к их спасению. Посвятивши свою невинность Богу и достигнув возраста двенадцати лет, Екатерина, никогда не выходила из отцовского дома в одиночку, как было предписано всем незамужним девушкам. Её родители и братья, которые ничего не знали о ее торжественном обете, желали найти ей подходящего партнера. Её мать, желавшая для неё достойного мужа, не знала о том, что она уже вступила в союз, который выше всех человеческих уз, изо всех сил старалась сделать привлекательнее свою миловидную дочь; она заплетала ей волосы, покрывала ей голову тканью с орнаментом, в то же время стараясь выделить лицо, шею и руки дабы кто-либо заинтересовался ею и сделал ей предложение. Екатерину занимали другие мысли, но она скрывала их от родных, дабы не расстроить их. Она неохотно придерживалась такого поведения, желая более угодить Богу, нежели людям. Лапа испытывала горечь от противоположности их желаний, она даже просила её замужнюю сестру Бонавентуру, чтобы та убедила Екатерину, что украшения очень к лицу девушкам её возраста. Она хорошо знала, насколько нежно Екатерина относится к своей сестре, и рассчитывала на то, что влияние Бонавентуры на сестру оправдает её надежды. Так и случилось.
Бог допустил то, что Бонавентура легко повлияла на Екатерину с помощью бесед и личного примера, так что Екатерина посвятила себя занятием своего туалета при этом не отклоняясь от своего обета. Она обвиняла себя за этот эпизод её жизни с такой горечью и плачем, что можно было подумать, что она совершила тяжкое преступление. И теперь, когда этот прекрасный цветок отправился в небесные сады, я могу раскрыть тайны, которые поспособствуют славе Божьей и ответить на все вопросы, которые возникали по этому поводу. Что касается её исповедей – то они всегда прохожили с наисильнейшим раскаянием. Мне отлично известно о том, что святые души часто видят недостатки, где их на самом деле нету и преувеличивают большинство несовершенств, которые они совершают. И поскольку Екатерина была уверена в том, что заслуживает вечных страданий, я считал своим долгом спросить у неё, думала ли она об отказе от обета чистоты, когда вела себя таким образом. Она ответила мне, что даже мысль об этом не подступала к её сердцу. Тогда я спросил её, принимая во внимание нежелание нарушать обет чистоты, приходили ли к ней мысли о том, что она бы могла ублажать мужчину в общем, либо кого-то конкретного. Она ответила, что нет для неё большей боли, чем видеть мужчину или себя с мужчиной. Когда в дом входили ученики её отца, она, на всеобщее удивление, бежала оттуда как будто увидела змей. Так же она никогда не сидела у окна или у двери чтоб посмотреть на проходящих мимо людей. Но почему же, спросил я её, ты считаешь, что заслуживаешь ад из-за того, что занялась уходом за собой, при том, что никогда не допускала в своей одежде никаких излишеств? Она ответила что дело в том, что она слишком любила свою сестру, ровно настолько, что поставила её желание выше Божьей воли. Она снова заплакала. На мои рассуждения о том, что это был лишь момент несовершенства, а не акт нарушения или отречения от обета, она воскликнула:
- Дорогой Господь, я вижу, что мой духовный отец оправдывает мой грех. Как можно быть настолько отвратительным и мерзким существом, которое получило столь много милостей от своего Творца, даже не заслуживая их… И проводить столько времени в украшении своего жалкого тела для того, чтобы удовлетворить этим простого человека?
Этот диалог есть доказательством того, насколько далеко её прекрасная душа от смертного греха и то, что она настолько ревностно охраняла свою чистоту души и тела, что никогда не запятнала её каким-либо словом или действием. Во всех её исповедях в общем, да и в конкретных тоже я не нашел каких-либо изъянов помимо названных ранее. Всё свое время она посвящала молитве, размышлениям и наставлению своих ближних. Она разрешала себе спать лишь около четверти часа в день. Её трапеза (если это можно назвать трапезой), она молилась и размышляла над тем, чему её учил Господь. То что мне известно, я могу засвидетельствовать перед всей Церковью – во время нашего с ней знакомства принятие пищи для нее было ещё более болезненным, чем голодные обмороки для тех, кто недоедал, употребление еды для нее было настолько же болезненным, как и сильная лихорадка для другого человека, это было словно тяжелая епитимия. Трудно представить, что душа, которая просто переполнена Богом может так винить себя за что-то с такой горечью и находить в себе столько несовершенств, что исповедник, который не знал её лично мог впасть в заблуждение, представляя наличие зла, там, где его в помине не было. Я подробно описал этот момент для того, чтобы показать насколько высоко она возросла в благодати. Бонавентура, которой удалось занять сестру туалетом, не удалось вдохновить её на то, чтобы угождать миру. Но всё же, её рвение к молитве поутихло. Наш Господь не стал более допускать того, чтоб его избранная супруга отдалялась от Его сердца, поэтому он разрушил препятствие, которое стояло на пути у этого священного союза. Бонавентура, которая увлекала Екатерину на путь тщеславия, умерла в расцвете лет после родов. Её смерть заставила Екатерину глубоко осознать силу тщеславия этого мира, и она заново, с ещё большим рвением, посвятила себя служению своему Супругу. В этот период она молилась к святой Марии Магдалине, у которой просила дар такого же раскаяния, и со времени эти молитвы произносились всё чаще. Наш Господь и Благословенная Дева сделали Марию Магдалину покровительницей и матерью Екатерины, и об этом мы узнаем далее. Враг спасения, заметив, что его ловушки были уничтожены, и что его жертва всё больше ищет убежища в своем Супруге, решил создать новые препятствия в её доме, и привязать её к миру путём насилия и гонений. Он вдохновлял её родственников настаивать на её вступлении в брак, для того, чтобы заполнить пустоту от утраты Бонавентуры. Просветленная свыше Екатерина только участила свои молитвы, размышления и аскезы, избегая общества мужчин и любым путём доказывая своё твердое решение никогда не отдавать свое сердца смертному человеку, ибо оно уже отдано Царю Царей. Её родителям не оставалось ничего более, кроме как попросить друга семьи – отца проповедника – повлиять на неё, чтоб добиться согласия Екатерины. Он пообещал содействовать их просьбе, но, поговорив с Екатериной, и убедившись в том, что её вера крепка, он, руководствуясь голосом совести, начал поддерживать её, вместо того, чтобы переубеждать. Он сказал ей:
- Поскольку ты решила посвятить себя Богу, а окружающие пытаются этому противостоять, для них наилучшее доказательство того, что твоя вера непоколебима – это обрезанные волосы. Возможно тогда они позволят тебе наслаждаться спокойствием.
Екатерина восприняла этот ответ, как приказ с небес, взяла ножницы и отрезала свои прекрасные локоны, которые стали её противны из-за того, что являлись причиной её падения. Затем она покрыла голову вопреки предписанию для молодых дев, которым, впрочем, апостол не рекомендует выходить на люди без вуали. Когда Лапа увидела дочь покрытой, то спросила её о причине такого преображения. Екатерина не могла ни соврать ни сказать правды, она лишь тихо что-то проговорила. Её мать сдернула с неё вуаль и увидела, что её дочь обстрижена и лишилась своих прекрасных волос.
- О моя дочь! Что же ты наделала! - воскликнула она, но Екатерина лишь снова надела вуаль и удалилась. На визг матери сбежалась вся семья, а когда они узнали что произошло, на Екатерину обрушился целый шквал гнева. Это стало новым поводом для преследования Екатерины, но она выдержала и это с помощью неба, а способы, которыми они пытались отдалить её от Бога лишь вдохновляли её сплотиться с Ним ещё сильнее. Они осыпали её оскорбительными словами и давили грубым обращением, утверждая, что её волосы должны отрастать вопреки бунту её сердца и что она не сможет наслаждаться спокойствием до тех пор, пока не согласится выйти замуж. Также было принято решение, что она должна выполнять всю черную работу по дому, дабы у неё не оставалось свободного времени на беседы с Богом. Им даже пришлось уволить судомойку, чтобы Екатерина могла выполнять её работу. Ежедневно они осыпали её отборными оскорблениями, такими, которые могли ранить чувствительное женское сердце, в тоже время предлагая ей почетные и уважаемые знакомства, делая всё возможное, чтобы она согласилась и приняла их. Но дьявол снова был побеждён. Вместо того, чтобы стать податливой, Екатерина становилась лишь сильнее с помощью благодати и не давала слабину среди этой бури. Святой Дух научил её уединяться в глубине её души, откуда она решила более никогда не выходить несмотря на давление окружающей обстановки. Когда она была привилегированна собственной комнатой, ей приходилось часто её покидать, но ничто не могло её заставить покинуть своё внутреннее убежище, ибо как говорит Вечная Мудрость – Царство Божье внутри нас, Regnum Dei intra nos est (Лука 17,21). И пророк провозгласил, что вся слава дочери Царя внутри - Omnis gloria filiae regis ab intus (Пс 44, 14). Святой Дух также вдохновлял Екатерину сохранять радость и мир в душе несмотря на оскорбления. Она воображала, что её отец представляет собой Спасителя, а её мать Пресвятую Богородицу. Её братья и другие родственники были для неё апостолами. А она, на удивление всем, служила им с пылом и рвением. Это помогало ей наслаждаться Божественным супругом через служение Ему. Кухня стала для неё святилищем, и когда она усаживалась за стол, она питала свою душу присутствием Спасителя. О, богатство Вечной Мудрости, как многочисленны и восхитительны твои способы провести тех, кто полагаются на Тебя, через самые узкие и опасные пути. Екатерина считала это воздаянием, которое Святой Дух обещал ей и превратил все эти испытания в радость вместо терпения, а во время работы её душа была наполнена благословенным утешением. Поскольку ей не позволяли иметь свою личную комнату, она должна была разделить её с кем-то, и она выбрала младшего брата Стефана, который не состоял в браке, так как могла рассчитывать на его частое отсутствие и глубокий сон по ночам, чтоб проводить время в молитве. Таким образом она постоянно стремилась к присутствию своего и никогда не уставала от стука в дверь своего священного убежища. Она просила Бога, чтобы он благоволил защитить её чистоту, повторяя как святая Цецилия этот стих из плалма: Fiat Domine cor meum et corpus meum immaculatum (Пс 118). Её дух раздумья и надежды наделил её такой силой и энергией, что среди всех испытаний её радость души только возрастала. А её братья, которые были свидетелями её непоколебимости говорили друг другу:
- Мы побеждены!
Перевод: Ursa Minor
Отправить комментарий